Конец времен (ЛП) - Страница 4

Его плечи сковывает бессилие. Пока архангел Уриил инсценирует апокалипсис и лжет ангелам, рассчитывая стать новым Посланником, Раффи застрял на этапе возврата собственных крыльев. До тех пор он никак не может вернуться в свое сообщество и попробовать все исправить.

- Ты должен поспать, - говорю я. – Нам всем не помешает отдохнуть. У меня вот-вот отвалятся ноги. – Я слегка покачнулась – ночь была долгой; поверить не могу, что нам удалось встретить рассвет живыми.

Я жду, что Раффи начнет возражать. Но в ответ он просто кивает, что лишний раз доказывает, насколько нам нужен сон и, может быть, время, чтобы придумать, как разыскать доктора, который ему поможет.

Мы устало плетемся наверх, где расположены две спальни.

У дверей я разворачиваюсь к Раффи.

- Мы с Пейдж будем…

- Уверен, Пейдж лучше спать одной.

На секунду мне кажется, это предлог остаться наедине. Меня накрывает волна сумасшедшей неловкости, смешанная с восторгом, и тут я замечаю выражение лица Раффи.

Его взгляд строг и очень серьезен. Вот это я напридумывала!

Он просто не хочет, чтобы я спала в одном помещении с Пейдж. Раффи не в курсе, что нам уже доводилось делить комнату в лагере Сопротивления. И у нее было немало возможностей напасть на меня.

- Но…

- Ты займешь эту комнату, – он указывает на спальню в противоположном конце коридора. – Я лягу на диване. – Командирский тон. Очевидно, Раффи привык, чтобы все ему подчинялись.

- Какой еще диван? Здесь только антикварная софа для дамочки вдвое меньше тебя.

- Я спал на камнях в снегу. Тесная софа – роскошь. Мне будет удобно.

- Пейдж меня не тронет.

- Не тронет. Потому что ты, спящая и уязвимая, будешь слишком далеко, чтобы ее искушать.

Я так устала, что мне не до споров, а потому заглянув в комнату Пейдж и убедившись, что сон ее не потревожен, я направляюсь в конец коридора.

Утреннее солнышко светит в мое окно, согревая лучами постель. Засохший букет полевых цветов на прикроватном столике дополняет эту картину яркими пятнами пурпурных и желтых тонов. С улицы доносится аромат розмарина.

Я скидываю обувь и кладу на кровать Мишутку – так, чтобы он оставался в зоне досягаемости. Плюшевый медведь на рукоятке меча наряжен в тюлевую юбку, а она в свою очередь является прикрытием для ножен. С тех пор, как мы снова встретились с Раффи, я чувствую всплеск эмоций. И речь не обо мне, а о мече. Он счастлив оказаться рядом с Раффи, и в то же время печален, поскольку законный владелец не может им обладать. Я ерошу и поглаживаю мягкую шерсть игрушки еще какое-то время.

Сплю я, как правило, одетой – мало ли что случится. Но признаться, такое спаньё конкретно меня достало. Это же неудобно. К тому же уютная комната напоминает мне о тех временах, когда мы еще не боялись всего и всегда.

Я решаю сделать на сегодня редкое исключение и выспаться с комфортом. А потому плетусь к комоду и шарюсь в поисках одежды, обнаруженной ранее.

Ассортимент невелик, но я выбираю лучшее из того, что в наличии: укороченную футболку и боксеры. Первая немного велика, но в целом размерчик мой. Ткань прикрывает ребра, оставляя открытым живот. Вторые сидят как влитые, хотя я уверена – это мужские трусы. Ткань с одной стороны слегка истрепалась, шов распущен, но вещь чистая и резинка не давит.

Я заползаю на кровать, восхищаясь роскошью шелковых простыней. И уплываю в сон, едва коснувшись подушки.

Сквозь открытое окно задувает приятный бриз. Часть меня знает: на улице светит солнце и сейчас довольно тепло, что не редкость для октября.

Но другая половина видит грозу. Солнце тает в струях дождя, а комната с видом на сад обращается грозовыми тучами по мере того, как я засыпаю крепче и крепче.

* * *

Я снова вернулась туда, где падших, закованных в цепи, силой уводят в преисподнюю. На плечах осужденных – демоны. Шипы впиваются в лбы, шеи, запястья, лодыжки. Капли крови стекают вниз.

Меч уже делился со мной этим сном, когда я жила в лагере Сопротивления. Но на этот раз я не сплю в обнимку с клинком, и подсознание в курсе: меч лежит на моей кровати, но я его не касаюсь. Эта сцена не кажется мне одной из его трансляций.

Мне снятся ощущения, испытанные в процессе просмотра того воспоминания. Это сон о сне.

Гроза. Раффи планирует вниз, касаясь ладонями новоявленных падших, и направляется с ними к земле. Он берет осужденных за руки, а у меня появляется шанс рассмотреть их лица. Должно быть, это и есть Хранители – элитный отряд воинов, павший за свою любовь к дочерям человеческим.

Раффи являлся их командиром, они – его верным войском. В их взглядах сквозит мольба о пощаде, хотя они сами решили нарушить ангельское табу, взяв в жены дочерей человеческих.

Один из них привлекает мое внимание. Фигура кажется знакомой.

Я напрягаю зрение, чтобы лучше его разглядеть, и мне наконец это удается.

Велиал.

Он выглядит не таким испорченным, каким я привыкла видеть его. Нет и коронной ухмылки. На лице отражается гнев, а под ним – неподдельная боль, ее выдают глаза. Он дольше других держит ладонь Раффи, и даже слегка пожимает.

Раффи отвечает кивком и продолжает снижаться.

Сверкают молнии, небо сотрясаю раскаты грома, дождевые потоки смывают лицо Велиала.

* * *

Проснувшись, я замечаю, что солнце успело переместиться.

Я не слышу никаких подозрительных звуков, а это вселяет надежду, что Пейдж по-прежнему спит. Поднявшись с постели, я подхожу к распахнутому окну. Снаружи все так же солнечно, ветерок играет листвой. Птицы поют, пчелки жужжат – будто мир не вывернулся наизнанку.